Времена, когда само имя генерального конструктора ракет было государственной тайной, прошли. Сейчас с генеральным конструктором российских ракет можно встретиться на специализированном конгрессе и запросто обсудить перспективы полётов в дальний космос. С Равилем Ахметовым, генеральным конструктором бюро «Прогресс», где сейчас разрабатывается новая ракета «Русь-М», на Международном конгрессе астронавтов беседовала шеф-редактор «Пражского телеграфа» Наталья Судленкова.
Сейчас Россия строит новый космодром на Дальнем Востоке, с которого будут летать космические корабли с новой ракетой-носителем «Русь-М». У нас были схожие ракеты?
Ракета абсолютно новая. Это ракета такого класса, который наша страна не делала очень давно. Последняя разработка, которая близка к этому, была ракета «Энергия», которая выводила «Буран». Она совершила один полёт.
А в чём отличие новой ракеты от заслуженного «Союза»?
Первое – большая выводимая масса ракеты, больше сегодняшней в 1,5-2 раза. Второе – мы восстанавливаем технологию использования жидкого водорода как топлива на верхней ступени. До сих пор все наши ракеты летают либо на кислороде-керосине, либо на агрессивных компонентах, что загрязняет окружающую среду.
Но ведь использование водорода в ракетных двигателях предполагает наличие мощного производства водорода. А оно есть в России?
Эта технология существовала в Советском Союзе, она и сейчас, слава Богу, не утеряна, можно всё восстановить.
Если не ошибаюсь, то прорыв в космос стал возможным после того, как появились первые ракеты «Фау»?
В принципе, да. Но ещё до появления «Фау -2» Кондратюк и другие учёные проводили опыты и эксперименты с ракетными двигателями. Была ещё и лаборатория Королёва Сергея Павловича, они все начали работать до войны.
Но ведь оружие с использованием принципа ракетного движения появилось во время Второй мировой войны. Война подстегнула эти исследования?
Изучение и практическое внедрение ракетного движения началось, как таковое, до Второй мировой войны. Но война на самом деле подстегнула внедрение этих технологий, как любые военные действия. С «Фау – 2» немцы ушли чуть дальше нас, потому что им нужно было бомбить Лондон, а до Лондона самолётами дотянуться трудно, и им были крайне необходимы ракеты. У немцев во время войны была лучшая механика в мире, поэтому они и во время войны первыми прорвались вперёд в этой области, смогли сконцентрировать лучшие умы. Результатом стало создание «Фау-2».
То есть, по сути, это был первый технологический прорыв на пути в ближний космос?
Да.
И сейчас мы ждём новых ипрорывов, чтоб летать в дальний космос?
Дело в том, что сегодняшняя технология ракетного движения основана на формуле Циолковского. А формула Циолковского себя практически исчерпала.
Это звучит просто как посягательство на святая святых!
Нет. Эта формула действует сейчас и на ближний космос, и на дальний. Основываясь на этой формуле, можно летать и к планетам другой солнечной системы, просто очень долго. Поэтому формула Циолковского для дальнего космоса себя исчерпала. Нас необходимо что-то новое, нужно понимание гравитации, знание о том, как обойти эту гравитацию.
То есть, нам нужен прорыв в фундаментальной науке, чтобы иметь возможность летать в дальний космос?
Да. Но мы должны дождаться этого времени, когда нам позволят иметь эти знания. Я всё-таки полагаю, что нам позволяют иногда получать какие-то определённые знания, о которых мы говорим, что это мы их достигли большим трудом учёных, инженеров и конструкторов. Мы развиваем эти знания в конкретные конструкции, ракеты, коллайдеры, но нам всё-таки, мне кажется, позволяют получить эти знания.
Кто позволяет?
Высший разум.
С этим спорить трудно. Вернёмся к водородному двигател. Сможет ли водород обеспечить необходимую мощность? Кстати, каковы перспективы использования атома в двигателях?
Водород даёт хороший импульс и хорошую удельную тягу. Он сможет обеспечить необходимую мощность, но не для дальних полётов. Для межпланетных перелётов он не годится, потому что размеры баков просто будут очень большими. Поэтому для межпланетных перелётов нужны ядерные энергетические установки. Только они позволят летать быстрее, летать с большей массой и за период, равный человеческой жизни, слетать на другую планету и обратно.
В России ведь уже были ядерные космические установки…
Россия сейчас занялась восстановлением прежних разработок. Россия всерьёз занималась ядерными установками. Но после аварии в 80-х годах, когда советская ядерная космическая установка упала на территории Канады, разразился международный скандал, и исследования в этом направлении прекратились. Сейчас «Роскосмос» выделяет большие государственные деньги для того, чтобы эту тему восстановить и начать двигаться вперёд в этом направлении.
Ядерная установка на космическом корабле предполагает присутствие источника радиации непосредственно по соседству с космонавтами. Как решать эту проблему?
Скажем так, что не совсем рядом. Как раз весь конструктив направлен на то, чтобы защитить человека. В проектах космического аппарате ядерный двигатель вынесен на длинной штанге куда-нибудь подальше от жилой части корабля с большой защитой. Пока современные технологии не позволяет по-другому защищать себя.
То есть, для осуществления дальних космических перелётов необходим ещё и прорыв в области ядерных двигателей?
Да. Ракеты всё равно в первой фазе не будут летать на ядерном топливе, они будет летать на топливе из водорода, кислорода, керосина, потому что кораблю нужно преодолеть силу земного притяготения, а преодолеть её можно только за счёт мощного ракетного движения. А уже длительные перелёты между планетами на космическом корабле возможны на ядерном двигателе, который создаёт нужную тягу, мощность.
Недавно «Роскосмос» заявил о том, что возобновляет полёты космических туристов. Что ограничивает эти полёты?
Ограничивают два основных вопроса – экономический и безопасность. Ясно, что любое ЧП с космическим туристом закроет эту тему надолго, а, может, и навсегда. Не будем забывать о том, что туристы проходят подготовку к полёту по сокращённой программе, им ведь не летать на полгода и больше, как космонавтам. Да и стоимость таких полётов остаётся низкой.
Какие технологии позволят резко снизить стоимость полётов?
Думаю, что туризм в рамках большого орбитального полёта всё равно будет всегда стоить дорого. Гораздо проще будет организовать суборбитальные полёты – поднялись на 100 км, нырнули, сделали параболическую траекторию и спустились, почувствовали невесомость в течении 15-20 мин — и обратно на Землю. Сам спуск на Землю — это ещё тот адреналин! Космонавты рассказывают, что они переживают посадку сильнее, чем взлёт и старт. И такого суборбительного полёта будет достаточно, чтобы сказать: «Я слетал в космос». Это будет дёшево и безопасно.
Вспомним 50-ые-60е годы… Тогда были совершены принципиально важные шаги человека в космос – собака в космосе, первый человек в космосе , первый выход в открытый космос, люди на Луне. И всё за короткий промежуток времени. Сейчас создаётся впечатление, что на протяжении 30 лет уже ничего не происходит…
У нас была эйфория, что мы вышли в космос. Но мы в космос, собственно говоря, ещё не вышли, мы лишь вышли в околоземное космическое пространство. Мы только-только начали выходить в космос, когда американцы высадились на Луну. И всё, дальше мы никуда не продвинулись. Человечество ещё в Космос с большой буквы не вышло.
Ждём разрешения высшего разума?
Ждём других технологий, ядерных технологий, водородных, материаловедческих и иных. В космос летать задача очень дорогая. Полететь на Луну или на Марс чрезвычайно дорого, одной стране это уже не под силу. Нужны новые дешёвые технологии, нужно объединение многих стран для того, чтобы человек мог действительно выйти в космос. А пока станция летает всего в 350 км от Земли. Это же мелочь, радиус Земли более 3,6 тысяч км, а 350 км – это всего лишь одна десятая радиуса Земли.
То есть, на сегодня космос как наука находится в стадии эволюционного развития и ждёт революционного рывка?
Да, мы пока ещё в зачаточном состоянии, в колыбели находимся. Но как говорил Контанстин Циолковский, человечество не может вечно оставаться в колыбели…
ВСТАВКА: Равиль Нургалиевич Ахметов родился в 1948 в Южно-Сахалинске в семье военнослужащих. Закончил среднюю школу в Кутаиси с серебряной медалью и Куйбышевский политехнический институт, который закончил с красным дипломом. После окончания вуза пришёл на работу в конструкторское бюро «Прогресс». Начинал работу инженером в отделе внештатных ситуаций, затем возглавил этот отдел. Позже был техническим руководителем пусков на космодроме Байконур. В декабре 2005 г. стал заместителем генерального директора, генеральным конструктором ЦСКБ «Прогресс».