Иосиф Кобзон: «Человек, который перестал волноваться или перестал к себе критично относиться, не должен выходить на сцену»

Легенда российской эстрады, самый известный баритон, который уже отметил пятидесятилетие своей эстрадной жизни, Иосиф Кобзон недавно выступил в Праге с хором имени Александрова. Как всегда импозантный и уверенный в себе Иосиф Кобзон даже бровью не повёл, когда разошёлся с хором в темпе исполнения песни «Журавли». Встреча с Кобзоном состоялась в довольно сложный для него момент жизни – буквально через пару дней после отстранения от должности его друга, мэра Москвы Юрия Лужкова. Но Иосиф Давыдович оставался всё таким же уверенным в себе, как и в самые удачные дни. У него острый язык, и он не боится давать жёсткие, но очень точные формулировки, оставаясь при этом лиричным в те моменты, когда рассказывает о своей семье. С Иосифом Кобзоном беседовала шеф-редактор издательства «Пражский телеграф» Наталья Судленкова.

 

Карела Готта, который часто выступает в Чехии и Европе с хором имени Александрова, как-то спросили: «Как Вам поётся с хором, где каждый голос равен Вашему?». Он ответил, что отлично. А как Вам поётся с «Александровцами»?
Карел Готт — мой старый друг, но я считаю, что тут он преувеличивает свои возможности, потому что «Александровцы» — это машина. Хор имени Александрова — это по составу своему, по набору голосов, музыкантов и танцоров – огромный механизм. Выступая с ними, чувствуешь опору, поэтому с «Александровцами» работают с удовольствием все, кому предложат сами «Александровцы». И Мирей Матье с ними пела, и Карел Готт, и другие именитые артисты. Хор имени Александрова — это мощь. Не могу сказать, что в сегодняшнем концерте, в котором во втором отделении выступают чешские артисты, собраны самые лучшие певцы Чехии. Но и они тоже должны ощущать эту мощь, потому что это совершенно необычный хор, и любой исполнитель должен считать за честь выступать с этим коллективом.
Вы из того поколения артистов, которые были и остались абсолютной классикой – Лев Лещенко, Иосиф Кобзон и другие. Иногда возникает чувство, что таких имён больше нет. Это кажется или так оно и есть?
Как говорила Эдит Пиаф, «очень много певцов и певиц, но дайте мне личность». В своё время, когда отмечали десятилетие пребывания на эстраде Филиппа Киркорова, у меня спросили, как я оцениваю его возможности. Я сказал: «Давайте , поговорим об этом лет через десять, потому что имя на эстраде нужно ещё заработать». За мою долгую жизнь на эстраде, а я пою уже 51 год, было очень много исполнителей, причём и талантливых исполнителей. Но эти медные трубы, этот образ жизни, который, к сожалению, вынужден вести эстрадный артист – постоянные гастроли, гостиницы, переезды, перелёты, несвоевременное питание, злоупотребление алкоголем, всё это отражается на личности. Поэтому многие исполнители как-то быстро сходили на «нет».
А сейчас что-то изменилось?
Сейчас, в рыночное время, хорошие исполнители могут диктовать какие-то свои условия при определение гонорара и условиях выступления. Раньше это было иначе – сколько тарификационная комиссия определила, столько и получил исполнитель, поэтому и ограничивали себя, особенно бывая на гастролях за границей для того, чтобы родным привезти кофточки, трусики и прочее. Они себе отказывали во многом, в первую очередь – в питании. В общем, много проблем было. И если человек всё это выдерживал ради своей любви к эстраде, любви к песне, он добивался и добивается определённых результатов.
Вы – профессор Российской Академии музыки им. Гнесиных. Вы объясняете своим студентам, что такое популярность, и чего им стоит ждать от своей работы на эстраде?
Я всегда говорю своим студентам: «Вы все стремитесь наутро проснуться популярными, думаете, что вас все будут узнавать на улицах, автографы брать. И это ваша гибельная ошибка. Утром вместо того, чтобы ожидать широкого признания, лучше посмотрите в зеркало, что вы из себя представляете, когда вы небриты и не причёсаны, без макияжа. Вот это вы и есть на самом деле, а вечером на концерте совсем другое состояние – профессиональное. Поэтому относитесь к своей профессии с любовью, всё остальное — это мишура, которая приходит и уходит. Она артистам нужна, да и деньги нужны, но нужно этого добиваться бесконечным трудом».

Что Вам слава дала и что она у Вас забрала?
То, что Вы называете славой, я бы назвал популярностью. Слава была у Гагарина. Если говорить о популярности, то она, с одной стороны, ничего у меня не забирала. Но с другой — она забрала у меня свободу, потому что я не могу себе позволить какие-то вещи, которые позволяют себе многие. Я и на отдыхе привлекаю внимание публики, поэтому не могу себя развязно вести, не могу в нетрезвом состоянии появляться в обществе, не могу на оскорбление ответить оскорблением, подраться. А дала мне популярность очень много. Я уже 13 лет являюсь депутатом Госдумы. Имя и известность помогают мне открывать двери служебных кабинетов, помогают добиваться каких-то благ особенных для других, и мне просто приятно, когда подходят посторонние люди и говорят: «Спасибо!» или жмут руку. Это приятное состояние, значит, я что-то успел и смог сделать хорошее в этой жизни.

Вам много приходится ездить с гастролями. Музыканты говорят, что если не порепетировать один день, то это чувствует сам исполнитель, два дня – уже слышат другие музыканты, три дня – и это услышит зал. Вы успеваете репетировать?
Да, сейчас идёт второе отделение концерта, и когда оно закончится, я пойду репетировать с коллективом. Надо понять, что именно мы будем исполнять, ведь я всё же гость. Возможно, в следующем концерте мы заменим композиции.
Вы упомянули о том, что в концерте выступают не самые сильные чешские исполнители. Кого, с Вашей точки зрения, надо было пригласить?
Импресарио пригласил в гости двух чешских исполнителей – певца и певицу, они поют по два произведения. Не нужно было этого делать, на мой взгляд. Мне кажется, что если и приглашать кого-то из чешских певцов, то надо было пригласить народных исполнителей, тех, которые колоритно показывают Чехию. А у нас два посредственных эстрадных исполнителя, которые ни уму, ни сердцу ничего не дают. «Александровцы» меня пригласили выступить с ними, я им благодарен, мне с ними интересно и комфортно, но я могу исполнять четыре-пять песен, не больше. Это же не мой концерт, а концерт Краснознамённого ансамбля, поэтому как для гостя мне четырёх-пяти произведений вполне достаточно.

Вы критично к себе относитесь?
Конечно. Человек, который перестал волноваться или перестал к себе критично относиться, не должен выходить на сцену. Если он перестал волноваться, то это ремесленник, а не артист. Человек который не относится к сцене как к храму, тоже не должен быть артистом. Меня всегда, с одной стороны, боятся, с другой, — ко мне с уважением относятся молодые исполнители. Они всегда прячут сигареты, когда я вижу, что они за кулисами курят, замолкают, когда я прохожу рядом, а они громко разговаривают и не слушают исполняющего, или когда матерятся. Я всегда делаю им замечания, поэтому они осторожничают в моём присутствии.

ВСТАВКА: Иосиф Кобзон родился 11.09.1937 в гор. Часов Яр Донецкой области. Перед самой войной семья Кобзонов переехала во Львов. Оттуда отец ушёл на фронт политруком, а мать с тремя детьми, бабушкой и братом-инвалидом отправились в эвакуацию в Узбекистан. В 1944 г. Иосиф Кобзон вместе с семьей вернулся на Украину. В 1956 г. Иосиф Кобзон поступил в Днепропетровский горный техникум. На сцене техникума он впервые на людях опробовал свой голос. Там же увлёкся боксом, выиграл первенство Днепропетровска среди юношей, затем чемпионат Украины, но после нокаута со спортом завязал. Кроме того окончил Государственный музыкально-педагогический институт им. Гнесиных по классу вокала. С 1956 по 1959 г.г. служил в армии, был приглашён в ансамбль песни и пляски Закавказского военного округа. В 1964 году, после появления в эфире песни Аркадия Островского «А у нас во дворе», к Кобзону пришла популярность и узнаваемость. С 1984 г. профессор Иосиф Кобзон преподаёт эстрадный вокал в Государственном музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных. Иосиф Кобзон несколько раз избирался в Государственную думу от Агинского Бурятского автономного округа.
Окончание следует.