Дмитрий, как давно Вы занимаетесь ювелирным искусством?
Ювелирным искусством я занимаюсь всю сознательную жизнь. Причём, интерес появился ещё в детстве. Много времени в детстве я отдал моделированию. Потом научился держать в руках инструменты, работать с любыми станками, разбираться с техническими чертежами. В общем, мне всегда было интересно что-то мелкое поделать своими руками, вплоть до того, что я дома сидел и паял из проволоки колечки. После армии я решил этому профессионально научиться. 3 года учился в городе Кунгур Пермской области. Удивительные места: река Кунгурка, пещеры. Мы ходили, собирали камушки, обрабатывали их. С тех пор уже 25 лет я работаю только по профессии.
И судя по всему, это доставляет Вам удовольствие.
У меня осуществилась мечта многих людей – мне моя работа нравится, я её люблю, и она приносит мне определенный доход. Нет вещей вокруг ювелирного искусства, которые бы я не делал. Всё я в жизни попробовал: и гравюрные работы, и огранку камней, и эмалировку, и филигрань.
У Вас есть любимые камни или металлы?
Серебро. Обожаю. Очень благодарный материал, очень хорошо обрабатывается и полируется, мягкий, приятный. Самый мой ненавистный металл – платина. Невозможно с ним работать. Он самый дорогой, самый капризный, не поддаётся полировке.
Откуда рождаются формы Ваших изделий?
Исключительно из головы. Конечно, я отслеживаю современные бренды, слежу за ювелирной модой. Всё это через меня проходит, и появляются мои собственные идеи. Я стараюсь не копировать. Я могу сделать «в тему», но меня никто не обвинит в плагиате, потому что это будет просто направление.
Вам больше нравятся современные формы или более классические?
Я очень люблю антиквариат. Я долго занимался реставрацией, в том числе в самарском Музее вооружённых сил. Я знаю всех пражских антикварщиков. Я делаю для них квалифицированный ремонт, который не сделаешь просто так на коленке.
Какой самый ценный предмет Вам приходилось реставрировать?
Самый ценный предмет мне пришлось ломать. Открою вам секрет, во всех музеях вооружённых сил всё, что висит на стенах и стоит в витринах – это муляжи. И вот мне в руки попался Маузер Семёна Михайловича Будённого. Его-то мне и пришлось сломать: вынуть из него весь механизм, просверлить дырку, залить ствол и сделать из него просто железку. В итоге внешний вид он имеет, но это уже не оружие, хотя он был в отличном рабочем состоянии.
Как Вы попали в Прагу?
Об эмиграции я задумывался со своих 15 лет. Помню, шёл с приятелем по набережной – лето, хорошо, тепло. И я ему говорю: «Олежек, придёт такой момент, когда я из этой страны свинчу». Прошло 15 лет и я уехал. Изначально я собирался в Канаду через Прагу. Но приехал сюда и решил, что отсюда уже никуда не уеду. Это мой город. Я здесь врос корнями.
Чем Вы занимаетесь здесь?
Здесь я, в основном, работаю на заказ. Ко мне приходят люди, которые хотят иметь что-то нестандартное, чего нельзя найти в ювелирном магазине. Потому что проблема пражского ювелирного мира в засилии турецких, албанских украшений – тех, что подешевле. В большинстве магазинов одна и та же продукция – отличатся только интерьер. Можно найти что-то выдающееся, но это стоит запредельных денег. Обычный ювелирный магазин нацелен скорее на туриста, чем на человека, живущего здесь.
А у Вас не запредельные цены?
У меня цены справедливые. Дело в том, что у меня очень маленькая мастерская, у меня нет продажных площадей и мне не нужно кормить целый штат персонала. Я работаю один. У меня есть только ученик.
Сколько в среднем по времени занимает изготовление одного изделия?
От 3-х часов до 3-х недель. Если, скажем, на обручальное кольцо мне нужно 3 часа, то серьёзное кольцо на два уровня, с большим количеством камней – это действительно трудная работа, которая требует времени.
Построение любого ювелирного изделия – это вообще колдовство. Вот есть у тебя идея в голове, есть эскиз, есть камни и металл. Но то, как ты задумывал – так не получится никогда. Сегодня рука взяла кольцо так, завтра она его возьмёт иначе. Два одинаковых изделия повторить невозможно.
А как же серьги?
Вот именно поэтому я не очень люблю их делать. Не люблю симметрию.
Вы работаете в этой сфере давно – меняются ли предпочтения людей?
Тут всё зависит только от человека. Кому-то подавай модерновые формы, кому-то колье как у бабушки. Я готов угодить всем.
Приходят ли к Вам мужчины заказывать украшения?
Конечно, есть такие любители. И с бриллиантами заказывают, и перстни огромные и уникальные запонки.
Есть ли у Вас любимое изделие, которым вы особенно гордитесь?
Хороший вопрос. Скорее всего, это была моя работа, когда я в Самаре открыл свою мастерскую. Я делал серебряную шкатулку с камнями в подарок. Крупная, тяжёлая, серьёзная работа. И ещё одна вещь – я делал заказной охотничий нож из дамасской стали, с костью, с деревом, с кожей крокодила, с золотом и бриллиантами. Это была очень долгая и интересная работа.
Вы делаете и ножи, и шкатулки – это ведь не только работа ювелира?
Не только. Я очень люблю оружие. Я его фанат. Теоретически, я бы сам мог собрать пистолет. Если бы это не было запрещено законом. Моя мечта – начать новое направление в своей работе – художественная обработка классического оружия. То есть берётся ружьё и из него делается произведение искусства с гравировкой, насечками, инкрустацией. Это интересно и это очень востребовано.
Ещё я делаю курительные трубки. Сейчас они стремительно возвращаются в моду. Из дорогого дерева, необычных форм и только в единственном экземпляре. Занимаюсь часами.
На самом деле, нет вещи, которую я не мог бы сделать.
Не жалко Вам расставаться со своими изделиями?
Нет. Я все изделия фотографирую. У меня остаются мои рисунки. И мне очень приятно, что кто-то носит красивую вещь, которую создал я.
Вставка 1
С 5 февраля по 29 марта в Староместской ратуше проходит выставка часов «Искусство часового ремесла», посвящённая 600-летию Орлоя. На выставке, которую организаторы назвали крупнейшей в истории, Дмитрий выступил в качестве приглашённого гостя. Несколько дней на глазах у посетителей он создавал уникальные корпуса для часов. За работой ювелира можно было наблюдать на огромном мониторе, куда с помощью специальной камеры транслировали весь процесс.