Поздравляя российских мусульман с праздником Ураза-Байрам, премьер-министр РФ Владимир Путин наверняка не знал, что происходит буквально под окнами Кремля. «Сегодня мы все являемся свидетелями того, как полнокровно живёт мусульманская община России: возводятся мечети, совершенствуется организация паломничества мусульман к святым местам», — сказал Путин.
А между тем в этот день, равно как и во все прошлые праздники, на проспекте Мира и других прилегающих к Соборной мечети улицах образовалась гигантская пробка, работа нескольких станций метро была парализована, в то время как около сотни тысяч верующих в который уже раз довольствовались «асфальтовым намазом», а то и вовсе молились прямо на трамвайных путях.
За вычетом вышеперечисленных «пустяков», Ураза-Байрам прошел без эксцессов. Однако и мусульмане, и далёкие от ислама москвичи в своих выводах вновь были единодушны: российская столица без возведения новых вместительных мечетей будет просто обречена на новые «байрамские» гиперпробки. По разным данным, в Москве сейчас проживают от 2 до 5 млн. мусульман: такой разнобой возникает из-за огромного числа нигде не учтённых нелегальных трудовых мигрантов. В последние годы важнейшие исламские праздники собирали более 100 000 человек, но всякий раз квартет московских мечетей вмещал лишь десятую часть желающих. При этом новые храмы с прилегающими открытыми площадками для массовых молебнов в Белокаменной не строятся, а давно обещанное возведение большой новой мечети по соседству с Соборной уже превратилось в предаварийный долгострой.
Между тем эксперты подсчитали: проблему может решить только строительство восьми мечетей внутри МКАД и ещё нескольких – за кольцевой автодорогой. И это вопрос не только удобства горожан, но и престижа: дважды в год многотысячный «трамвайно-асфальтовый намаз» выставляет мегаполис в весьма невыгодном свете. Нередко ему даже противопоставляют коммунистический Пекин, где мусульман в несколько раз меньше, чем в Москве, однако там, не в пример скромной московской четвёрке, действуют 70 мечетей. Не только главный город КНР, но и другие уважающие себя мировые столицы — будь то Лондон, Париж или Нью-Йорк, имеют почти по сотне подобных храмов — и это при том, что везде, кроме России, мусульмане являются приезжими или потомками выходцев из других стран, а не коренными жителями, «прописанными» на этой земле столетиями. Чья религия, к слову, пришла на территорию страны на 66 лет раньше христианства: волжские булгары добровольно приняли ислам ещё в 922 году.
В отличие, скажем, от отношений Альбиона и британских колоний, Башкирия, Татарстан и Северный Кавказ никогда не были для России заморскими территориями, да и регионы ни в коем разе не представляли Петербург, Москву и даже колчаковский Омск далёкой и ненавистной метрополией, оттого показательно, что свой последний настоящий джихад российские мусульмане объявляли нацистской Германии, общинами собирая деньги на покупку бронетехники и самолётов. Даже происходящее в последние 20 лет на Северном Кавказе — проблема не столь межконфессиональная, сколь политическая: о существовании ваххабизма Россия не ведала вплоть до начала 90-х. В этой связи строительство мечетей в столице представляется ещё и вопросом элементарной безопасности. Дефицит мусульманских храмов в Москве плодит неофициальные молельни – мусалля, и на вопрос, чем именно могут заниматься под самым носом у Большой Лубянки в неподконтрольных верховному муфтию «медресе» прихожане, не в силах ответить даже эксперты.
При существующей модели у мусульманских праздников нет шанса стать государственными как минимум до тех пор, пока такого статуса не получат праздники православные. Рождество Христово в России является выходным днём, не имеющим статуса государственного праздника:¬ нет в этом списке и Пасхи — в отличие от далёких Австралии с Португалией и соседних Латвии с Финляндией, где на Светлое Христово Воскресение отводится целых четыре выходных дня.
Пока же мусульмане и неисламское население главного мегаполиса России с привычным уже трепетом ожидают 6 ноября, когда московский асфальт обагрится очередными гекалитрами жертвенной крови баранов — неизменного атрибута праздника Курбан-Байрам.
Андрей БЕЛЯЕВ
«Пражский телеграф»
www.ptel.cz