Множество чувств смешалось в нашем отношении к судьбе последнего российского царя и его семьи — жалость, сочувствие, сожаление, у некоторых смутное чувство вины и cнисходительное пренебрежение. Тем более, что слухов о Романовых всегда было предостаточно и даже после захоронения в Петропавловской крепости.
Писали все кому не лень, не брезгуя самыми низкопробными сплетнями. Среди немногих достойных доверия и внимания работ выделяются весьма документированные и аналитические «Ипатьевская ночь» Эдварда Радзинского и очень нероссийская по духу и стилю публикация, написанная большей частью на немецких источниках, «Николай Второй» немецкого автора Элизабет Хереш.
Новости о царской семье не должны удивлять. О Николае Втором при коммунистах не было места правде – бездарный, безвольный деспот прогнившей империи. На самом деле – при нем Россия совершила беспримерный экономический рывок, получила парламент и уверенно выходила в лидеры Европы.
Э.Хереш прежде всего отмечает у наследника престола отсутствие царственных амбиций: «Я не создан для трона – говорил он своему младшему брату Георгию – ты гораздо больше подходишь стать царем!»
Когда же отец Александр Третий скончался у него на руках в крымской Ливадии в ноябре 1894 году Николай в отчаянии кричал близким : « Я не готов быть царем! Я не хотел им быть! Я ничего не понимаю в управлении!»
Позднее, явно имея в виду самого себя, он произнес вещие слова, делающие честь его бесстрашию: «Сильному человеку власть не нужна, слабого она раздавит».
В ином свете характеризует царя и такая его международная инициатива – призыв ко всем правительствам к разоружению и миру во всем мире летом 1898 года, которая привела к созданию Международного третейского суда в Гааге (ныне Международный суд ООН) Российское предложение заморозить гонку вооружений не прошло, зато была принята конвенция о правилах ведения войны (защита гражданского населения и объектов, запрет отравляющих газов и т.д.). Позднее была принята конвенция о мирном разрешении международных конфликтов с помощью гаагского суда. В знак признания заслуг царя в судебном зале заседаний всегда висел портрет Николая Второго … но за занавесом, дабы не видели советские делегаты (портрет показывали по специальной просьбе). Сохранился и мемориальный стол (на табличке слова благодарности основателю суда Николаю Второму), который сейчас находится в здании ООН в Нью-Йорке.
Николай отнюдь не был плюгавым недомерком, каким рисуют его коммуняцкие исследователи. При среднем росте (172 см) он был атлетически сложен, занимался парусным и конным спортом, теннисом, велосипедом, плаванием.
Наконец, Николай, подобно своему отцу Александру Третьему, был образцовым семьянином – редкое явление среди российских самодержцев, известных своими амурными похождениями. Со своей пассией, балериной Матильдой Кшесинской он прекратил всякие отношения сразу после обручения с гессенской принцессой Алисой и был образцовым мужем и отцом. Добавим, что не был он и пьянчужкой, каким его рисуют те же коммуняцкие источники – стопка водки за обедом или бокал портвейна и больше ни-ни. А рабочий день царя начинался в семь часов утра и продолжался, с перерывами на обед, ужин и короткую прогулку, примерно до одиннадцати вечера.
По словам бессменного французского посла в Петербурге М. Палеолога, в поведении и по характеру Николай был скромен и прост, но мог быть остроумным и очаровательным, «Он был неглуп и открыт, но не обладал особой дальновидностью или оригинальностью». Как видим, самооценки и оценки совпадают, что, согласитесь, большая редкость.
Перед нами скромный, неглупый, работящий и, как бы раньше сказали,
морально устойчивый человек. Но всех этих положительных качеств оказалось недостаточно, чтобы успешно править Россией…
Роковая любовь
Все началось в 1884 году, когда 16-летний Николай впервые встретил 12-летнюю Алису, принцессу Гессен – Дармштадтскую и внучку британской королевы Виктории. Он сразу же испытал к Аликс, как он стал ее называть, огромное влечение и несмотря на уговоры родителей (их не устраивал ее статус принцессы всего лишь великого герцогства в Германии) наотрез отказывался свататься к более перспективным для России невестам. Соединение двух любящих молодых людей стало возможным благодаря посредничеству старшей сестры Алисы Елизаветы, которая вышла замуж за дядю Николая, великого князя Сергея Александровича и… смертельной болезни Александра Третьего (последствия крушения царского поезда около Харькова в 1889 году?, когда царь почти два часа держал на своих могучих плечах крышу вагона — ресторана, давая возможность семье выбраться наружу, что привело через несколько лет к неизлечимому воспалению почек).
В ноябре 1894 года 49 — летний Александр Третий скончался в Ливадии. В том же месяце Аликс обратилась из протестантства в православие и обвенчалась с Николаем. Коронация, по традиции, проходила в Москве в мае 1896 года и тут-то произошло первое и зловещее несчастье – т.н. Ходынская катастрофа, давка за царскими подарками на Ходынском поле, в которой погибло более двух тысяч человек. Николай хотел отменить всю балы и приемы и отправиться в монастырь молиться за погибших. Но его отговорили великие князья, приведя пример Великобритании, где при коронации погибло больше людей, а торжества продолжались как ни в чем не бывало. Николай всячески старается смягчить последствия – выделяет семье каждого погибшего по тысяче рублей из собственных средств (не из казны), принимает на себя все расходы по погребению.
Однако в России очень многие усматривали в катастрофе Божье знамение, которое отразится на всем царствовании Николая Второго.
Сначала Николай и Аликс жили вместе с вдовой — империатрицей в Аничковом дворце. Но Мария Федоровна, пользуясь застенчивостью и необщительностью снохи, всячески отодвигала ее на второй план, и вскоре молодожены переехали в Царское Село. Неприязнь к молодой царице разделялась придворными, Александра, понятно, отстранялась от них и все чаще, ссылаясь на нездоровье, отказывалась выходить в свет и участвовать в придворных балах. Со временем взаимное отчуждение августейшей четы и высшего общества стало фактически полным и дало о себе знать в поворотные моменты царствования Николая.
Но худшее, как оказалось, было впереди. Без задержки рождавшиеся дочери – Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия — ОТМА, как они сами себя называли – конечно, радовали Николая. Но ему нужен был наследник, и он, наконец, появился – родившийся в 1904 году Алексей. Но вскоре обнаружилось, что у цесаревича гемофилия, несвертываемость крови, неизлечимая наследственная болезнь, передаваемая только по мужской линии; от нее умирали многие мужчины в роду герцогов Гессен-Дармштадтских. Гемофилия Алексея предопределила появление Распутина в замкнутом царском окружении, пожалуй, наихудшего зла в судьбе семьи…
Первая русская революция и первый парламент
Но пока иные беды преследовали Россию и царя. Авантюристы из царского окружения втянули страну в конфликт с Японией, который та в январе 1904 года перевела в агрессивную войну и разгромила Россию на суше и на море. А через год после начала войны, 9 января 1905 года, произошел расстрел рабочей демонстрации перед Зимним дворцом, «Кровавое воскресенье», положившее начало настоящему политическому землетрясению в России. Было убито свыше тысячи и ранено две тысячи человек. Недовольство и возмущение охватило даже тех, кто никогда не был замешан в антигосударственной деятельности. Раздавались требования от введения конституционной монархии до «свободного демократического строя» В ответ Николай 17 октября 1905 года подписал манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», в котором обещал даровать основные гражданские свободы и создать выборную Государственную Думу. Правда, выборы в Госдуму были многоступенчатыми, по куриям и по норме: один выборщик — на 90 тыс. рабочих, 30 тыс. крестьян, 4 тыс. горожан и 2 тыс. землевладельцев. Но главным было то, что в новой редакции «Основных законов Российской империи» 1906 года появилось положение о том, что все законы должны быть одобрены Государственной Думой и Государственным Советом и утверждены императором. Самодержавие же, как государственный строй, сохранялось, как и многие полномочия императора.
Возникшая система, конечно, мало походила на развитый парламентский строй. Но для России это был шаг огромного исторического значения по пути создания правового государства, а для царя, глубоко убежденного, что самодержавие — единственно возможный в стране строй — труднейшее решение. По мнению современных российских историков (А.Н.Боханов и др. «История России. ХХ век»), то, что предложила власть в лице Николая Второго «…можно считать почти пределом, отражавшим реальные условия страны и времени. Далее начиналась не переделка государственного здания, а его слом» К нашему общему несчастью, в 1917 году на «равных и прямых» выборах в Учредительное собрание большинство отдало предпочтение не свободе и демократии, а социальному мифу о равенстве и страна, в конечном итоге, скатилась к Октябрьскому перевороту.
Чувство ответственности перед Россией в этих словах Николая премьеру Витте, сказанных в конце 1905 года: «…я отлично понимаю, что создаю себе не помощника, а врага, но утешаю себя мыслью, что мне удастся воспитать государственную силу, которая окажется полезной для того, чтобы в будущем обеспечить России путь спокойного развития, без резкого нарушения тех устоев, на которых она жила столько времени»
Насчет «врага» Николай оказался прав – уже в период работы Первой Госдумы стало очевидным, что сотрудничества между властью и парламентом не получится. Либералы лишь получили законодательную трибуну для антиправительственных выступлений и фактической поддержки революции, которая продолжалась до 1907 года.
Очевидно, это стало одной из основных причин, почему появление хотя и несовершенного парламента не стало началом более широких буржуазно -демократических преобразований в России.
Продолжение следует.
Влад Костров