В рамках проходившего недавно в Праге Международного конгресса астронавтов, в Чехию приехал и первый помощник директора НАСА по космическим операциям Уильям Герстенмайер. Кроме участия в официальных мероприятиях, Герстенмайер прочитал лекцию в Американском центре на тему полетов в космос и изучения Вселенной людьми и роботами. О задачах НАСА, астероидах, угрожающих Земле и будущем человека в космосе Уильям Герстенмайер рассказал корреспонденту «Пражского телеграфа» Александре Вагнер.
Каждый, кто занимается вопросами освоения космоса, начинал по-разному. Вы помните тот момент, когда вы впервые подумали, что хотели бы изучать то, что происходит во Вселенной?
У моего отца было техническое образование, а в то время, это были 50-е годы, освоение космоса интересовало многих. Когда мне было три года, мы с отцом наблюдали полет «Спутника», пролетавшего рядом с нашим домом. Все наши соседи вышли на улицу и смотрели на небо. Тогда я впервые почувствовал насколько полеты в космос необыкновенны. В пять мне подарили игрушечную ракету, а в школе мне нравились те предметы, которые объясняли законы окружающего нас мира. Но я хотел быть пилотом. Только позже, когда я стал получать образование в этой области, я решил сосредоточиться на астронавтике и аэронавтике.
Тогда вы, наверное, не могли себе представить, что станете одним из первых американцев, кто проведет на «Байконуре» несколько месяцев. США уже много лет сотрудничают с Россией в космической области. Случалось ли за это время, что вы или члены команды обеих стран друг у друга чему-то научились?
Мы очень благодарны, что в тот момент, когда у нас не было возможности перевозить членов нашей команды на Международную космическую станцию (МКС), наши коллеги из России оказались рядом и помогли нам. То же самое я могу сказать и по поводу наших будущих проектов, ведь всем известно, что наши спейс шаттлы уже сослужили свою службу. Я думаю, что и мы смогли в чем-то помочь. Например, в ночное время россияне раньше никогда не выходили в открытый космос, потому что на их скафандрах не было ламп. Скафандры удалось приспособить так, чтобы использовать наши осветительные приборы. Та же история и с камерами видеонаблюдения, при помощи которых мы всегда можем видеть, что делают астронавты. Выходя в открытый космос, российские космонавты теперь используют наши камеры. Мы же, в свою очередь, пользуемся российскими медными системами для связывания кабелей. Мы постоянно учимся друг у друга.
Какие основные задачи ставит перед собой НАСА на этом этапе? Что это будет — освоение Луны, полёт на Марс?
НАСА, скорее всего, пока откажется от планов по созданию базы на Луне — акцент будет сделан на организацию экспедиции на Марс. При этом речь идет об очень дорогостоящем проекте, решение о реализации которого будут принимать не только США, но и другие страны. Мы уже договорились с Россией о возможности совместной реализации марсианской программы, но для того, чтобы проект не отнимал основные наши ресурсы, нужно, чтобы в него включились другие страны, а также, что тоже возможно, частные компании. В лунный проект мы вложили много средств, и, я думаю, говорить о полном его сворачивании еще рано. Тем не менее, при том бюджете, который НАСА получает от правительства в данный момент, мы не сможем закончить этот проект в обозримом будущем. Что же касается пилотируемых проектов, то наше правительство уже много лет пытается привлечь частные кампании для участия в космическом бизнесе. И пилотируемая космонавтика как раз та область, в который мы хотели бы дать возможность поучаствовать частным предприятиям. У нас есть программа, по которой несколько фирм получают из нашего бюджета средства на создание пилотируемых кораблей. Мы надеемся, что в рамках этого проекта мы получим результаты в ближайшем будущем.
Я хотела бы остановиться на пилотируемых полетах. Существует мнение, что они нерентабельны, а будущее — за применением роботов в космосе. Что вы, как представитель НАСА, думаете об этом?
В данном случае сложно говорить о рентабельности. Роботы, конечно, очень сильно помогают нам в освоении космоса, но они пока не в состоянии полностью заменить человека. В будущем все будет зависеть от технологий. Если, скажем, нам удастся долететь до Марса не в течении нескольких месяцев, а за несколько дней, то мы пошлем туда человека.
Космонавтика развивалась этапами: от прорыва к прорыву. Был первый спутник, первый полёт человека в космос, первый выход в открытый космос, первые шаги человека по Луне. Создаётся впечатление, что с тех пор ничего радикального не произошло. Что может быть следующим прорывом?
Я думаю, что будущее — за возможностью освоения человеком более отдалённых уголков солнечной системы. В рамках НАСА был создан Комитет по планам полета человека в космос, который уже рассмотрел возможные места, куда мог бы отправиться человек. В основном это, конечно, цели, находящиеся вне низкой околоземной орбиты (низкая околоземная орбита — это высота до 2000 км от земной поверхности. Например, МКС находится на расстоянии около 400 км от Земли. — прим.ред.), то есть Луна, Марс и подобные околоземные объекты, такие как Фобос и Деймос. В данном случае Марс является первостепенной задачей, так как если когда-нибудь людям придется жить на другой планете, то это, вероятно, и будет Марс. Тем не менее, данного прорыва еще стоит подождать. Чем дальше находится наша цель, тем больше времени понадобится для ее достижения.
Каждый раз, когда речь заходит о полетах человека к Марсу, говорится об огромном радиоактивном излучении, которое может привести к раковым заболеваниям астронавтов. Как Национальное управление по аэронавтике собирается решать эту проблему?
Астронавты НАСА летают в космос уже 45 лет. За исключением нескольких полетов на Луну, они, тем не менее, никогда не проводили много времени далекого от Земли, а значит и не получали то радиоактивное излучение, которое существует в открытом космосе, заполненном протонами от солнечных вспышек, гамма-лучами от черных дыр, космическими лучами от взрывающихся звезд и т.д. Во время полета корабля «Аполлон» астронавты, как выяснилось в результате соответствующих измерений, получили дозу облучения приблизительно в три раза большую, чем они получают, находясь на МКС. И это даже при том, что алюминий, из которого была сделана обшивка корабля, поглощает радиацию. При полете на Марс астронавты, по оценкам, получат радиации еще больше, так как длительность полета будет несравнимо большей, чем при полете на Луну. Поэтому семь лет назад НАСА создало Космическую лабораторию по радиологическим исследованиям, в которой изучаются возможности устойчивости материалов к космической радиации. К 2015 году лаборатория должна найти решение как свести к минимуму радиоактивное влияние на членов космического экипажа. В настоящее время, например, для уменьшения радиационного облучения используется специально разработанный нашими специалистами полиэтилен, который применялся и при строительстве МКС.
Как и полет человека на Марс, проблему столкновения Земли с астероидами многим странам мира придется решать сообща. Какие решения предлагает НАСА для того, чтобы снизить риск такого столкновения?
Хочу в первую очередь сказать, что хотя такое столкновение может произойти, но не обязательно так случится на самом деле. За последние несколько лет мы действительно наблюдаем увеличение числа крупных околоземных объектов (около 140 метров в диаметре — прим. ред.), которые могли бы представлять опасность для Земли, однако пока что мы даже не зарегистрировали большую часть таких астероидов. Чтобы сделать это, предлагается создать так называемый Планетарный офис координации защиты в рамках НАСА, который занимался бы обнаружением, отслеживанием и отклонением астероидов. Такой офис на первых порах может стать центром для обсуждения опыта отдельных государств, делающих первые шаги в этой области с другими странами. Например, Канада ныне запускает спутник для наблюдения за околоземными объектами, а Германия в 2012 году собирается привести в действие AsteroidFinder.