21 августа 85-летний юбилей праздновал Марк Исаакович Блюменталь. Поэт, публицист, переводчик, лауреат Международного конкурса поэзии (Нью-Йорк) и обладатель многих наград по литературе и искусству, вице-президент Международной ассоциации писателей и публицистов по Центральной Европе. Марк Исаакович побеседовал с выпускающим редактором ПТ Дарией Соловьёвой.
Марк Исаакович, когда Вы начали писать?
Я начал писать стихи лет в 13. Но понимать что-то в них стало получаться только к двадцати. К этим первым до конца осознанным стихам я теперь возвращаюсь и переделываю. Иногда одно только название остаётся прежним. Некоторые поэты считают, что этого не нужно делать. Но почему тогда Лев Толстой переписывал «Войну и мир» двадцать раз?
Как рождаются Ваши стихотворения?
Они берутся из жизни. Может вдохновить женщина, может вдохновить какое-то событие. Но это всегда что-то личное. Поэзия – это вообще высшая форма мышления.
Каждый ли может писать стихи?
По-моему, стихи писать могут все. Но стихи не являются поэзией. Я знаю человека, который стихами говорит. Но он не поэт. Это просто зарифмованная речь. А поэзия передаётся генетически. Быть поэтами хотят многие — стать поэтом получается у единиц. Это ведь вид искусства. И так же как умение красиво танцевать или писать музыку, умение писать стихи не приходит так просто. Поэзия должна сначала стать работой. Ведь есть Плисецкая, есть Лиепа, а есть кардабалет. Есть Бодлер, Пастернак – это вершины поэзии. А есть поэты, которые могли достичь таких же вершин, но они не работают. Если есть дар, надо его развивать. Маяковский говорил: «Изводишь единого слова ради Тысячи тонн словесной руды». Это правда.
Бывает — напишешь стихотворение, оно должно обязательно полежать – неделю, месяц. А потом, когда берёшь его, видишь, что что-то не то. Начинаешь работать со словом.
Как с ним работать? Танцор будет тянуть носочек, пианист разучивать пьесы. А как должен тренироваться поэт?
Просто писать. Стихотворение, самовыражение поэта, должно стать самовыражением читателя. Чтобы он прочитал и сказал: «Я тоже так чувствую». Это высшая награда для поэта.
В Праге есть объединение молодых поэтов. Вы можете их чему-то научить?
Молодёжь обязательно должна общаться с опытными поэтами. Молодые должны учиться. Можно, конечно, взять книгу Шенгели «Техника стиха» и «Как делать стихи» Маяковского, но ты тогда научишься только как правильно рифмовать. И то это будут только классические рифмы: ямб, хорей, амфибрахий. А ведь поэзия бывает ещё и в прозе. В ней нет рифмы, но она считается высшей ступенью мастерства. Ведь там остаётся мелодия, и она должна быть насыщена образами. Серьёзные поэты работают в этом виде поэзии.
А Вы?
Я тоже работаю в этом направлении. Многие этого не понимают, думают, что это легко. Между прочим, многие чешские поэты пишут именно в поэтической прозе, Вацлав Данек например. Я как-то переводил его сонеты, и смотрю, что у него вообще нет знаков препинания. Я решил на русский манер расставить их. Показал автору. Он сказал: «Не пойдёт. Знаки препинания надо убрать». Есть и такая форма.
Какой он – Ваш лирический герой?
Лирического героя в стихотворении нет. В крупномасштабных произведениях, в поэмах например, он есть. В прозе он есть. Но в стихотворении герой – автор. Это автобиография.
Значит, Ваша жизнь — в Ваших стихах?
Да. Это моя автобиография.
Вы писали стихи на чешском?
Один раз попробовал для внучки написать на чешском. Но я понял, что это не то. Всё-таки язык — он выражает суть души. И хотя по крови я еврей, родился на Украине, долго жил в Риге, а теперь вот в Праге, но душа у меня русская. И она требует поэзии.
Как Вы удовлетворяете желания души?
Я привёз с собой хорошую библиотеку. Стихи не читаются один раз. Я могу не запомнить, но сердце запомнит. Вот, скажем, стихи Гумилёва. Я очень часто возвращаюсь к ним. Как алкоголику нужно выпить, так мне нужно порой перечитать стихотворение.
Сколько Ваших сборников уже вышло?
У меня вышло десять сборников. Сейчас я приготовил новую книгу. Но знаете, когда мы жили в Советском Союзе, тогда было проще. Если ты уже признан автором, то твои стихи принимаются, обсуждаются в союзе писателей, рекомендуются к изданию, выпускается книга, и ты получаешь гонорары. А сейчас выпустить книгу – это большая проблема. Нужны деньги. А у поэтов, как правило, денег нет. Есть идеи, есть стихи, есть поэзия, но нет средств. Значит нужен спонсор. Мою последнюю книгу «Одной тебе» мне помог издать бывший посол РФ в Чехии Алексей Федотов. Обещал помочь и со следующей. Но посол сменился. Я надеюсь, что новый посол Сергей Киселёв согласится мне помочь с новым сборником.
А что в этом новом сборнике?
Я задумал сборник, в котором не будет стихов о любви. Там будут стихи не все другие темы. Я долгое время был морским офицером. Поэтому у меня большой опыт мариниста. И есть у меня идея ещё одного однотомника – своеобразного итога прожитой жизни.
Для этого сборника избранных произведений я выберу то, что считаю достойным. И сделаю пометку о том, что всё остальное мною написанное никогда не публиковать и вообще не считать моим. Я буду отказываться от несовершенного. А сборник назову просто — «Марк Блюменталь».
А, что если через 10 лет и этот сборник покажется Вам несовершенным?
Этого не может быть. Тогда у меня не было опыта. Теперь он есть. В нём будут только профессиональные работы.
_____________________________
Любимый поэт: Марина Цветаева
Родной город: Прага и Рига
Любимое блюдо: не гурман
Вид спорта: гимнастика и прыжки в воду
__________________________
Марк Исаакович Блюменталь — лауреат Международного конкурса поэзии 1997 года (Нью-Йорк), Европейского общества Франца Кафки в 2000 году (Прага), премии Рудольфа II Академии искусств им. Масарика в 2002 году (Прага). В 2003 году Международным обществом пушкинистов объявлен «Поэтом года русского зарубежья».
__________________________
Великим был
Меня по морю мчала яхта,
Надув, как щёки, паруса.
Какой-то дьявол вдруг с размаху
Швырнул её под небеса.
Лавина рушилась.
От пота
Промокла роба на спине.
И я почувствовал не шкоты,
А гриву моря в пятерне.
Идя на галсах, с ветром спорил,
Валы могучие дробил.
Держа во власти ярость моря,
Казалось, я великим был.
Память Праги
В трудах величественный город
Являет мудрость и покой.
Не раз испив обиды горечь,
Остался он самим собой.
В нём Карл Четвёртый, император,
Всесилен и благочестив,
Как Древо Знаний, АЛЬМА-МАТЕР
На веки вечные взрастил.
Отсюда молча в свете алом
Свою планиду, как Христос,
Пылающий студент Ян Палах
В сады бессмертия унёс.
Здесь память женская бессонна,
Развеян дым душевных мук
И освящён молитвой Софьи
Духовный пастырь Непомук.
Спокойно волны катит Влтава,
Храня на дне в извечной мгле
Все неразгаданные тайны
Вельмож, владык и королев.
Над городом парят их духи,
А он, устав от дел дневных,
Кладёт закат себе под ухо –
И смотрит радужные сны.
Опубликовано в газете «Пражский телеграф»