Но давайте не будем перекладывать вину на погоду. Или на медведей. Это мы, кто за всё в ответе. Тот факт, что вывихнутые из шарниров времена ошалели, — показалось уже сотни лет тому назад бедному Шекспиру. Сегодня он бы сошёл с ума раньше, чем дописал бы Ромео и Джульетту. Хотя родственники двух легендарных любовников тоже достаточно ненавидели и кроваво избивали друг друга, можем успокоиться: ничего не изменилось, бить в голову, стрелять и убивать — это нормально, ничего не поделаешь.
Как-то я тут вчера спросил у приятной молодой женщины, родившейся на Украине (сейчас проживает с мужем и двумя детьми в Праге) и работающей уборщицей в нашем доме: что это у них дома делается? Почему люди, живущие многие годы вместе, в добре и зле, иногда подравшись как во времена Шекспира, затем выпив и помирившись, — начали вдруг ненавидеть друг друга не на жизнь, а на смерть?
Я не спросил, верит ли она в то, что происходящее на Украине — революция или нечто другое. Я только спросил: почему кровь? Почему столько крови? А она (буду её называть Маргаритой, она напоминает мне героиню славного романа Булгакова уже потому, что так виртуозно владеет метлой) оперлась о стену, после моего вопроса несколько пошатнувшись, в её глазах блеснули слёзы, и она ответила мне: «А почему Вы думаете, что мы тут? Так далеко от дома? Нищета. В ответе за всё — нищета».
У меня в голове рассветилось, как будто «Беркут» меня поразил прямо в голову.
Мне уже поперёк горла все эти высокомерные статьи и анализы, блестяще аргументирующие, что вину за насилие несёт тот, а не этот. Они всегда правы, даже утверждая всё наоборот, приходя к противоположным заключениям.
И в этом — тоже нищета.
Одна половина моих чешских друзей теперь ненавидит Путина, а с ним и всех русских за то, что захватили Крым и объявили войну невинной, дружеской Украине. Вторая — ненавидит украинцев за то, что они убивают как на скотобойне, выступают на демонстрациях с факелами и танцуют фашистские танцы. И все они вместе ненавидят меня, когда я говорю им, что в ответе за это всё — нищета. Наша нищета. Материальная и духовная.
Ненависть и агрессивность — как чума, она распространяется со скоростью телевизионного сигнала. Неужели мы все сошли с ума?
Медведи супротив нам — полные агнцы. Поросята хрюкают: что же мы все за люди, птицы любят друг друга в своём полёте и кричат, что мы обезумели. Почки набухают, трава зеленеет. Перестанем же ненавидеть, ведь приходит весна.
Ондрей Мразек, комментатор «Пражского телеграфа»,
Перевод Ларисы Дашковой