Петр Зеленка считается одним из самых талантливых сценаристов и режиссеров Чехии нового поколения. Поставленные им пьесы идут на сценах Польши, Словакии, Венгрии и Германии. Автор одной из наиболее успешных экранизаций классики русской литературы «Братья Карамазовы» через несколько дней отправляется в Россию, на фестиваль театра и кино «Текстура», который пройдет в Перми с 22 по 29 сентября. О культурных связях с Россией чешский режиссер рассказал корреспондентам ИТАР-ТАСС.
— Через несколько дней в Перми открывается международный фестиваль театра и кино «Текстура», на который Вы приглашены в качестве «особого гостя». Чего Вы ожидаете от этой поездки?
— В России я был уже 8 раз, но речь шла только о Москве, лишь однажды я выбрался в Санкт-Петербург просто для того, чтобы посмотреть архитектуру этого прекрасного города. С Пермью сложилась необычная ситуация — в театре «У Моста» режиссером Сергеем Федотовым там была поставлена моя пьеса «Термен» о судьбе талантливого русского изобретателя Льва Термена, но я никогда не видел этой постановки, потому что так и не сумел выбраться в Пермь, в том числе и по финансовым причинам. На фестиваль я еду с большой радостью. Это будет прекрасная возможность пообщаться с моими российскими коллегами, я смогу увидеть там мою пьесу. И, наконец, мне интересен необычный формат фестиваля. Обычно проводятся или кинофестивали, или фестивали театральные. А в Перми впервые решили объединить в одном фестивале и кино, и театр. Быть может, эта идея окажется удачной.
— В Чехии фильмы снятые Вами или по Вашим сценариям постоянно получают самые высокие награды. Но о Вас пишут и как о драматурге. Кем Вы сами себя считаете — человеком кино или театра?
— Я работаю там, где есть возможность работать. Не могу назвать себя «трудоголиком», обычно больше 3-4 часов в день писать я просто не могу. Но по разным причинам чаще чем один раз в 5 лет фильмы у меня снимать не получается. Поэтому я много работаю для театра, в Праге у меня хорошие отношения со многими театрами, особенно с театром «На Дейвицах» /название пражского района — прим. ИТАР-ТАСС/, мои пьесы сейчас идут в Кракове. Несколько раз писал сценарии для телесериалов. Я охотно работал бы больше для чешского кинематографа, но кино по всему миру переживает глубокий кризис. Это глобальный процесс, охватывающий все страны, из-за растущей роли телевидения, которое полностью приучило зрителей к своим стандартам. Несмотря на то, что у нас в Чехии сейчас ежегодно снимают по 20-30 художественных фильмов, я от чешского кинематографа не жду ничего серьезного, образно говоря, у меня в отношении его — ноль ожиданий. Я не думаю, что современное чешское кино очень интересно, и те, кто не смотрят чешские фильмы, теряют немного. Ведь у нас снимают главным образом глуповатые комедии или семейные фильмы, причем полностью построенные по шаблонам телевидения, Хотя, должен сказать, что эта продукция коммерчески окупается и почти 30 процентов нашей киноаудитории — это те, кто смотрит именно чешские фильмы.
— Удается ли Вам быть в курсе новинок российского кинематографа?
— К сожалению, нет. Я с удовольствием смотрю российские фильмы на кинофестивалях, а кроме этого у нас в Чехии российское кино увидеть практически больше негде. Просто позор, что в Праге с большим количеством кинотеатров российского кино как бы не существует. Но вообще кино я очень люблю и стараюсь быть в курсе всего, что снимается в разных странах. Скажу так: мой самый любимый режиссер — Оливер Стоун, из чехов — Милош Форман, а самый мой любимый российский фильм — это «Иди и смотри» Элема Климова.
— Ваша пьеса «Термен» — о судьбе русского изобретателя. Фильм и пьеса «Карамазовы» навеяны творчеством Федора Достоевского. Выходит, что российская тема в Вашем творчестве играет определенную роль.
— Да, конечно, это не совпадение, что я обращаюсь здесь к России. Но в пьесе «Термен» речь идет о тех годах жизни изобретателя, которые он провел, выехав из революционной России, а в «Карамазовых» действие вообще происходит в наше время. Правильнее сказать, что меня интересовала и интересует тема русского авангардного искусства. Ведь тот же Лев Термен стал в США создателем одного из первых оркестров с электрическими музыкальными инструментами и он впервые догадался давать концерты на стадионах, где собирались по 20 тысяч человек. Еще в начале 90-х годов меня стала интересовать культура российского авангарда. Тогда я начал собирать альбомы российских рок-групп. Сначала доставать их было очень непросто, чаще всего новинки мне привозили из России друзья, причем в начале носителем была обычная магнитофонная пленка, а записи были сделаны на любительском уровне. Потом пленку заменили аудиокассеты и лишь позже появились диски. Всего в моей коллекции около 200 альбомов различных российских рок-групп и исполнителей на различных носителях.
— А известен ли в Чехии современный российский театр?
— В отличие от кино, театру, в том числе и в Чехии, удалось сохранить свою аудиторию и своего зрителя. В настоящее время, к сожалению, чешские театралы мало информированы о новинках и удачах российского театра, а в России плохо знают современный чешский театр, поэтому тут существуют большие перспективы, поскольку театральная культура двух стран находится на высоком уровне. В Чехии, прежде всего в Праге, в небольших театрах ставятся российские пьесы и работают российские режиссеры. Тот же пермский режиссер Сергей Федотов поставил в 90-х годах в Праге несколько пьес. Кстати, тогда мы с ним и познакомились и, увидев в театре «На Дейвицах» мою пьесу «Термен», он решил поставить ее в Перми. Вообще же чешскому театральному миру нужно становится более мультикультурным, поскольку современная театральная жизнь развивается не только в Западной Европе. Чешский театр переживает волны моды на драматургию отдельных стран. Вот появляется, к примеру, талантливый драматург в Ирландии и у нас все театры начинают ставить ирландские пьесы. Затем блеснет кто-то интересный в Аргентине и все переключаются на латиноамериканский театр. Поэтому не исключено, что Чехию вскоре может накрыть и российская волна. Необходимо только громкое имя и громкий успех на мировой сцене.