Победное шествие Красной Армии по Европе в 1945 г. привело к освобождению сотен тысяч человек из концентрационных лагерей и лагерей смерти. По данным отчёта Федерального министерства внутренних дел Германи, всего на захваченных нацистами территориях насчитывалось 1634 концентрационных лагеря и их подразделения.
Один из концентрационных лагерей, Терезинштадт (Терезин), занимает особое место. Крепость Терезин была построена в конце XVIII века. После оккупации Германией Богемии и Моравии «маленькая крепость» в 1940 году стала тюрьмой. А с 1942 года, после покушения на имперского протектора Богемии и Моравии Рейнхарда Гейдриха, нацисты стали массово депортировать сюда евреев с территории Германии и оккупированных европейских стран.
Терезинштадт был относительно «пригодным для жизни» лагерем, немцы сделали его «показательным» для мирового сообщества. 23 июля 1943 года они даже разрешили представителям Международного Красного Креста осмотреть лагерь, чтобы убедить их, что с евреями здесь не так плохо обращаются. Готовясь к этому визиту, нацисты отправили многих заключённых в Освенцим, чтобы лагерь не выглядел переполненным. Кроме того, были сооружены показные магазины, кафе, отделения банка, школа, были разбиты клумбы. Разумеется, во время визита заключённые получали лучшее питание, чем обычно. Но узники не имели возможности поговорить с представителями Красного Креста с глазу на глаз и поведать им о подлинном характере обращения с ними.
Легенда о гуманном концлагере умерла, как только Гейдрих определил Терезинштадт как транзитную станцию на пути к лагерям уничтожения. Терезинштадт был освобожден весной 1945 г.
В Израиле в память узников терезинского гетто создан музей «Дом Терезин».
Восьмидесятисемилетняя Богумила Гавранкова — одна из узниц Терезинштадта, она по сей день проживает в Праге. Богумила — член Института Терезинской инициативы, мать двух дочерей, бабушка и прабабушка.
Вход и жизнь запрещены
Бывшая узница концлагеря в Терезине родом из Либерце, её отец был евреем. «Он был сильно болен ещё до начала войны. В Либерце наша семья имела хорошее положение в обществе. Отец содержал магазин. Когда мы переехали в Прагу в 1938 году, он уже знал, что не сможет больше заниматься своим делом. Семья жила на сбережения и на деньги от редких заказов. Отец очень переживал по этому поводу, потому что всегда заботился о нас, а в то время он не мог ничего предпринять. У него было пятеро братьев, но никто из них не вернулся из лагерей. Для него был страшный шок, когда в лагерь забрали и нас – меня с сестрой. Он ушёл из жизни в 1984 году», — вспоминает Богумила Гавранкова.
Что такой – быть еврейкой в нацистской Германии, Богумила поняла уже в Праге. Поступив в пражскую школу, она поинтересовалась у знакомых девочек, где могла бы заниматься спортом: «Мне очень нравилось, я тренировалась в родном городе и хотела продолжить здесь. Девочки ответили мне, что я не найду здесь спортивных площадок, потому что я — еврейка. Для меня тогда это была большая душевная рана».
Вместе с сестрой её в 1943 г. отправили в концентрационный лагерь. 15-летней Богумиле повезло, молоденьких девочек посылали на работу в поле. С одной стороны — это был тяжёлый труд, но с другой — работа была на свежем воздухе, и иногда им удавалось найти что-то съедобное. В комнате, где спала Богумила, жили 30 молодых девушек в возрасте от 15 до 17 лет. В таких условиях выживание было нелёгким – антисанитария, тиф, недостаток еды, отсутствие лекарств. Все узники боялись приходящих поездов, никто не знал, куда они направляются, по какому принципу людей сажают в вагоны, и что происходит там, куда их везут. «Никто из нас в то время и представить не мог, что мы можем не вернуться. Молодым людям, таким как я, говорили, что мы отработаем свое и вернёмся», — продолжает Богумила Гавранкова.
Ей повезло. Она вернулась домой живой.
Выжить в конце войны
«Многие мои друзья и дальние родственники погибли. Мы были первыми из тех, кто вернулся из концлагеря в Прагу. Наш побег случился второго мая 1945 года. Мы хорошо знали окрестности Богушовиц. Оттуда мы сели на поезд до Праги, но на вокзале в Бубенче поезд затормозил, все пассажиры начали убегать — что-то случилось, мы тоже последовали их примеру», — вспоминает бывшая узница концлагеря.
Ночь Богумила и её приятельницы переждали в подвале дома совершенно незнакомых людей. Рано утром девочкам пришлось покинуть дом. «Вокруг совершенно никого не было, всё вымерло. Мы перебежали Летну и подходили к Влтаве. На одном мосту нас встретил немецкий военный, он нас долго спрашивал, кто мы и куда идём. Я очень боялась, что он начнёт нас осматривать: в моей небольшой сумке лежали фотографии друзей-евреев, у них у всех были шестиконечные звёзды. Мы сказали, что направляемся к нашему дядюшке.
Действительно, у одной из приятельниц был в Праге дядя, к которому мы потом попали, но в тот момент и предположить не могли, что это нас спасёт. Нас долго допрашивали уже в здании юридического факультета, а потом мы на самом деле попали к дядюшке моей подруги, который оказал нам помощь» — вспоминает узницаБогумила Гавранкова.
Вернувшиеся из концлагеря 17-летние девочки должны были сами решить, что же делать дальше. «Мы знали, что у нас нет высшего образования, что школа осталась незаконченной», — делится Богумила. И она приняла решение поступить на специальность фотографа в двулетнюю графическую школу: «После окончания школы у меня была возможность продолжить обучение дальше, но я не могла сидеть больше у родителей на шее, так как денег не хватало».
В 1948 г., благодаря своему знакомому ещё по Терезину, она устроилась на работу в редакцию газеты Rudé právo фоторепортёром. Проработав четыре года, Богумила была уволена, потому что начались гонения на евреев – на этот раз в строившей развитой социализм Чехословакии.
«Большинство из нас после войны вступили в Союз молодёжи. В те годы все верили, что с таким отношением к евреям мы уже не столкнёмся. Но мы и понятия не имели, что будет сильная волна антисемитизма», — говорит Богумила Гавранкова.
Жизнь идёт своим чередом
Восстанавливать страну после войны было непросто – летние каникулы проходили в полевых работ. Впрочем, именно здесь судьба улыбнулась Богумиле – она познакомилась со своим будущим мужем.
У них родились две дочери, одна из них живёт в Праге, другая – в Канаде. Четыре года назад Богумила Гавранкова овдовела, но поддержку находит в своей семье и с нетерпением ждёт рождения правнука.
Богумила Гавранкова узнала, что её интервью будет в русскоязычном издании, и решила поделиться впечатлением от недолгого пребывания в СССР. Ева Мерова, которая после освобождения из лагеря в Терезине жила в Санкт-Петербурге, долго уговаривала свою подругу Богумилу приехать к ней. «Я очень обрадовалась этой поездке, потому что никогда не бывала в Советском союзе и не представляла, что там происходит. Со своими подругами я посетила город весной 1989 года. Поездка оказалась интересной, но мне было безумно жалко тех людей – им в буквальном смысле слова нечего было есть. Как-то в один из дней пребывания мы стояли в очереди в магазин – туда привезли колбасу и сахар, но нам их не продали, потому что каждого человека поблизости продавцы знали в лицо», — рассказала бывшая узница Терезинштадта.
С Богумилой Гавранковой беседовала Мария Ямышева
«Пражский телеграф»